Эвтаназия — исповедь ветеринара
Моя вторая жизнь — это работа! Бывают легкие смены, полные любви, милых песиков, щенят, котят, выздоравливающих благодарных пациентов, а бывают чёрные дни, точнее даже не дни, а сутки. Часто я спрашиваю себя, пошла бы я на все это, зная на что иду...
Но о таком не говорят, в институте не рассказывают, как тяжело говорить о том, что заболевание неизлечимо, о том, что сделать ничего нельзя и зрачки расширены не от страха, а от невыносимой боли, с которой не справляются даже серьезные препараты, которых к слову у нас и нет...
Как смотреть в глаза бабушки и объяснять, что Кошка, с которой она прожила 20 лет, уходит и впереди только боль и муки... Как объяснять ребёнку, что его любимая собачка, с которой он вчера играл, неизлечимо больна. Как успокоить мужчину, который стоит и плачет по своему любимому зверю, и его не смущают взгляды... Этому не учат в институте, этого не узнать из умных книг...
Это все моя работа, рассказы о радуге детям, слова, что они не виноваты, что это жизнь... Это всё, что я могу им дать. Снять чувство вины, убрать горечь поражения, хотя бы частично.
Почти всегда ищут виноватых, это они не досмотрели, врачи не долечили, лекарства не помогли... Сколько бы ни было их, уходящих, умирающих от моих рук, от моего последнего укола, это всегда больно...
Всегда частичка меня умирает вместе с ними. Эмпатия не позволяет остаться равнодушной, маска цинизма — это только маска, позволяющая нам притворяться нормальными и не сойти с ума раз за разом пропуская через себя страдания и смерть...
Иногда чаша переполняется и в глазах очередной собаки я вижу глаза моей собаки и плачу, пока не видит никто. Потому что не поймут, потому что стыдно, не знаю за что... за чувства стыдно...
Бывает после тяжелой смены я не могу говорить, мне тяжело выдавливать из себя слова, трудно ходить, дышать и понимать, что вчера ты разрушила целые жизни... Отняла у ребёнка детство вместе с трупом морской свинки, забрала у семейной пары то что объединяло их, — совместные прогулки с собакой, приблизила смерть бабушки, которой кошка не давала уйти, ведь кто о ней позаботиться?!
Мы в ответе за тех, кого приручили, за их жизнь, за их здоровье, за их безболезненную смерть... А я в ответе за всех вас, за всех хозяев, которые не могут сами помочь им уйти...
Это то, о чем молчат, даже в компании своих же, мы не любим об этом говорить. Потому что всегда, каждая смерть, оставляет рубец на нашей душе, но если не мы то, кто? Никто... Вот и приходится прятаться за цинизмом, плакать в подушку и погибать каждый раз с каждым зверем, с каждой плачущей бабушкой, с каждым несчастным ребёнком...
